Как говорили в старину, «об этом многие знают многое, все — что-нибудь и никто — достаточно». Не раз и не два маршруты моих северных командировок совпадали с трассой «мертвой дороги». Порой мне приходилось пользоваться оставшейся от стройки линией связи.
Промышленникъ (fb2)
Об авторе Алексей Макушинский родился в году в Москве. Поэт, прозаик, эссеист, историк литературы, автор девяти книг. С года живет в Германии.
С началом октября в Минск пришли осенние дожди: с одной стороны, они наконец-то прибили и смыли прочь всю летнюю пыль — с другой же, развели изрядную сырость и слякоть. В детдоме даже устроили настоящую полосу препятствий для тех, кто возвращался в его теплые и сухие стены: сначала школьники должны были рядом с крыльцом пошоркать подошвами ботинок о десяток наваренных на железную раму прутьев, сбивая крупные пласты уличной грязи. Затем наверху крылечка их ждал прямоугольник с растянутым на нем куском панцырной сетки от списанной койки — после чего ребята и девчата могли пройти внутрь, где под бдительным присмотром злобствующих дежурных с кумачовыми повязками на рукавах старательно вытирали почти чистую обувь о грубую влажную тряпку. Кстати, злобствовали постовые-старшекласники по той причине, что это именно им надо было раз в полчаса полоскать в холодной воде грязную и противную ветошь…. Ближе к вечеру поток детдомовцев почти иссякал какая радость гулять под дождем? Поэтому, когда половинка массивной входной двери звякнула возвратной пружиной, пропуская внутрь усталую девочку-подростка, сидящий за столом при входе девятиклассник сначала приветливо ей кивнул, и только потом выполнил поручение:.
Именно на склоне лет так горячо мое желание поблагодарить всех тех людей, встречи с которыми помогали мне преодолевать препятствия на пути к сцене. Влечение к сцене началось с детства, я его чувствовала, но понятия не имела, что это оно ищет форм своего выражения. О вундеркиндах в нашей большой семье не могло быть и речи. Когда, уже седая, я прочла брату протокол обсуждения моей первой книги, «Путь актрисы», он слушал с удивлением, а потом произнес: «Неправдоподобно». Меня считали, как сейчас говорят, «чокнутой», но никаких семейных легенд о моем детстве никогда не возникало.